Выступление руководителя общественной организации "Право ребенка" Бориса Альтшулера на встрече в Общественной палате РФ с Верховным Комиссаром ООН по правам человека Наванетхем Пиллэй

• In English [1]

В начале своего выступления, поблагодарив Верховного Комиссара ООН за возможность встречи, я кратко представился: участник правозащитного движения в СССР с 1970-х годов, почти 20 лет в тесном контакте в Андреем Дмитриевичем Сахаровым, в новой России вместе с коллегами из РОО "Право ребенка" вот уже 14 лет занимаюсь защитой прав детей. И далее:

В 1999 году я встречался в Женеве с одним из Ваших Предшественников на посту Верховного Комиссара ООН по правам человека госпожой Мери Робинсон. Мы обсуждали вопросы защиты прав детей в России, т.е. те же самые тяжелые проблемы, о которых говорим и сегодня. Тогда, в 1999 году, Коалиция российских НПО представила в Комитет ООН по правам ребенка "Альтернативный доклад" - комментарии ко Второму Периодическому докладу РФ об исполнении в Российской Федерации Конвенции о правах ребенка. Следующий Альтернативный доклад мы подготовили в 2005 году, а сейчас, в 2011 году, также готовим такой доклад в связи с представлением Россией своего очередного Периодического доклада в Комитет ООН по правам ребенка.

К сожалению, наш новый Альтернативный доклад, как и прежние, не может быть оптимистическим. Российская бюрократия не поддается никаким влияниям, в том числе игнорирует регулярно повторяемые рекомендации Комитета ООН по внедрению Конвенции и созданию в России эффективных механизмов защиты прав детей. Однако в последнее время появились надежды на прорыв в этой сфере. Надежды связаны с появлением такой независимой от исполнительной бюрократии структуры как Общественная палата РФ и с учреждением в сентябре 2009 года поста Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка, с которым мы тесно сотрудничаем.

Скажу о некоторых острых проблемах, о которых также - в переданном Вам письме.

1. Массовая институционализация детей. В интернатных учреждениях России постоянно живут около полумиллиона детей, т.е. почти 2% детского населения страны. Из них сирот 25%, остальных родители сдают государству из-за ограниченных возможностей здоровья ребенка, из-за неблагоприятных социально-экономических условий в семье и т.п. Т.е. семья сама справиться с ситуацией не в силах, а помощи ждать неоткуда, российская социальная система не помогает "на дому", а только умеет разрушать семью.

2. Эффективный (и крайне деструктивный) механизм институционализации детей - сегрегация в сфере образования. Сейчас разрабатывается новый закон "Об образовании в Российской Федерации", однако консерваторы из Минобрнауки России пока игнорируют все поправки в законопроект, в том числе предлагаемые Общественной палатой РФ, имеющие целью преобразовать традиционный ЭКСклюзивный принцип российской системы образования в принятый в цивилизованном мире ИНКлюзивный принцип.

3. И самое страшное в указанной сегрегации детей с особыми образовательными потребностями - это избыточная диагностика умственной отсталости, когда так называемые психолого-медико-педагогические комиссии объявляют детей необучаемыми и направляют их пожизненно в интернаты органов социальной защиты. Я вот уже 2 года пытаюсь спасти из такого интерната - из Разночиновского ДДИ Астраханской области - мальчика Васю Макарова, которого хочет взять в семью легендарная приемная мама Вера Дробинская. И ничего не получается! В декабре 2010 года с этой семьей и с Васей Макаровым, которому сейчас уже более 16 лет, встречался Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов, который выразил твердое убеждение, что ребенок может быть передан на воспитание в семью. И даже его мнение на сегодня проигнорировано властями Астраханской области. Конечно, для такой неуступчивости, как можно предположить, есть серьезные причины в первую очередь коррупционного характера: возвращение ребенка из этого Аида в нормальную жизнь, вероятно, может выявить злоупотребления с незаконным использованием накапливающихся на сберкнижках детей "инвалидных" денег, закрепленной за детьми жилплощади и т.п.

• Добавление при публикации:

  В письме Генеральному прокурору РФ Вера Дробинская [2]пишет о кладбище, где хоронят воспитанников Разночиновского ДДИ, приводит фото, где видно, что никакое это не кладбище, а свальная яма. И задает простые вопросы:

  "Я прошу Генеральную прокуратуру проверить:

  • Почему эти дети умерли в детском доме, а не в больницах?
  • Проводилось ли необходимое лечение и вскрытие после кончины ребенка?
  • Почему официальная дата смерти Васи Федорова не совпадает с известной его шефу? (Контактные данные шефа при необходимости я могу предоставить).
  • Те ли дети похоронены на этом кладбище, которые числятся умершими?
  • А также что стало с имуществом умерших детей, которое по закону должно быть отписано государству по акту?

  Беспорядок и почти полная обезличка, безымянность в захоронении воспитанников Разночиновского ДДИ внушают подозрение, что сделано это намеренно, чтобы скрыть нарушения прав детей, тяжело болеющих и умирающих в этом детском доме-интернате, а также, возможно, чтобы скрыть незаконное присвоение их имущества.

  Также прошу прокуратуру проверить, как органы опеки и попечительства контролируют этот раздел работы в ДДИ и контролирует ли его вообще.".

4. И еще я хочу сказать о демографии и о труднейших ситуациях, в которых оказываются многодетные семьи. В 1998 году число школьников России составляло 22 миллиона, а в 2010 году в школы 1 сентября пошли 12,8 миллиона детей - убыль за 12 лет на 42%. Страна в прямом смысле слова вымирает. Почему? Потому что детей не на что кормить и детям негде жить. Спасение России в многодетности, но именно многодетным семьям сегодня особенно трудно.

Несколько вопиющих конкретных ситуаций: семья Божко (4 детей, один ребенок-инвалид, г. Сочи) вот уже три года бездомные, живут нелегально в гараже вблизи дачи Президента России Бочаров Ручей, и все обращения и просьбы о помощи просто игнорируются; семьи Астапенко (7 детей, 18 лет живут в Москве) и Мерекиной (6 детей, 13 лет в Москве) - без жилья, без регистрации, вне правового поля; семья Панфиловой (4 детей, один ребенок-инвалид, дер. Полубратово, Калининский района, Тверская область) - чудовищные жилищные условия, и никакой надежды. И т.п., подобных жалоб в Общественную палату поступает больше всего. Ответ властей всегда один: жилья нет, купить семье квартиру по рыночной цене никаких бюджетов не хватит, а социальное жилье не строится.

 Почему не строится социальное жилье? Почему миллионам российским семьям невозможно полноценно кормить своих детей? Почему в стране очередь в детские сады 1 миллион 700 тысяч детей? Ответ простой: потому что сегодня население Российской Федерации, семьи, родители полностью отстранены от принятия решения по важнейшим для них вопросам. Основная задача Общественной палаты Российской Федерации - способствовать развитию гражданской активности, т.е. способствовать исправлению сложившейся ненормальной ситуации, когда граждане страны исключены из процесса принятия решений. Но задача эта огромной трудности.

Я снова благодарю Вас за эту встречу и выражаю надежду на сотрудничество по вопросам защиты прав детей, в том числе и в рамках механизмов Комитета ООН по правам ребенка.

 Об авторе: Борис Альтшулер,
Руководитель РОО "Право ребенка",
Член Общественной палаты Российской Федерации