Юрию Самодурову и Андрею Ерофееву спешат вынести приговор?

Судья Таганского районного суда Светлана Александрова, председательствующая на процессе по делу Юрия Самодурова и Андрея Ерофеева, неожиданно заспешила. Она не разрешила защите вызвать еще нескольких свидетелей и отказалась предоставить подсудимым время для подготовки к даче показаний.

Заседание началось на 50 минут позже намеченного из-за опоздания прокурора Александра Никифорова. Какие важные дела помешали гособвинителю явиться вовремя, он публично не сообщил.

Первым допрашивали директора Зверевского центра современного искусства Алексея Сосну. Свидетель, посетивший выставку, назвал ее "весьма значимой в художественном смысле и эстетическом аспекте". Идею закрыть экспонаты фальшстенами искусствовед нашел очень удачной - позволяющей, с одной стороны, имитировать ситуацию цензуры, а с другой - скрыть работы художников от случайного зрителя. "Выставка была для подготовленного сообщества", - пояснил Алексей Сосна.

Говоря о реакции верующих на экспозицию, Алексей Сосна не согласился с тезисом обвинения о том, что она их в большинстве своем оскорбляла. Свидетель привел в пример реакцию прихожан одного из звенигородских храмов, которая не была негативной, хотя мнения высказывались самые различные. И это, с точки зрения свидетеля, нормально. При этом он выразил сожаление, что теперь дискуссия "происходит не в свободном дискуссионном пространстве, а в зале суда".

Судебный процесс он назвал "юридической хохмой". Свидетель также выразил мнение, что у дела есть некие "заказчики".

"Давайте скажем заказчикам, что все всё осознали, давайте свернем это дело", - обратился он к прокурору.

"Не судите на не судимы будете", - напомнил Алексей Сосна одну из основополагающих для православных христиан, к коим он тоже себя причисляет, заповедей.

Следующим показания давал галерист Марат Гельман. По причине того, что председательствующая удалила из зала суда корреспондента HRO.org, зафиксировать детально его показания не удалось. Как потом пересказали порталу участники и зрители процесса, искусствовед выступил в защиту и работ художников, и организаторов выставки. С его точки зрения, предъявленные Юрию Самодурову и Андрею Ерофееву обвинения безосновательны. Галерист также подробно проанализировал все экспонаты и объяснил их смысл - далекий от тезисов обвинительного заключения и показаний свидетелей обвинения.

После Марата Гельмана в зал пригласили заведующего отделом новейших течений Третьяковской галереи Кирилла Сивякова, который занял этот пост после увольнения с него Андрея Ерофеева. Кирилл Сивяков давал показания в качестве специалиста.

По ходатайству адвокатов и несмотря на возражения прокурора, суд приобщил к делу заключение, в котором Кирилл Сивяков отвечал не те же вопросы, что и привлеченный к делу прокуратурой эксперт Наталья Энеева. Его ответы совпадали по смыслу с ответами предыдущих независимых специалистов и радикально разнились с выводами Энеевой, чьи тезисы послужили основой для обвинительного заключения.

"Совершенно нельзя по картинкам судить, все зависит от размера, от размещения в пространстве", - помимо прочего отметил он. Напомню, что и эксперт Энеева, и подавляющее большинство свидетелей обвинения, изучали не оригиналы работ, а их масштабированные фотографии.

Прокурор задал традиционные вопросы. В частности - связан ли зритель тем смыслом, который вкладывает в свои произведения художник, или же он может видеть в них что-то свое. На это Кирилл Сивяков заявил: "Большинство зрителей не видят ничего, это я вам как преподаватель говорю. Они видят то, что им объясняют".

После окончания допроса Кирилла Сивякова Светлана Александрова неожиданно заторопилась и объявила новую стадию судебного процесса. Несмотря на то, что рабочий день закончился - на часах было 19:00 - она потребовала, чтобы подсудимые начали давать показания.

Юрий Самодуров, Андрей Ерофеев и их защита ходатайствовали о предоставлении им времени для подготовки к этому. Высказывая свою просьбу, подсудимые особо подчеркнули, что от дачи показаний они не отказываются.

Между тем прокурор охарактеризовал ходатайство как "незаконное", "необоснованное" и "затягивание процесса". Свое пятидесятиминутное (и далеко не первое за год судебных слушаний) опоздание на заседание он таковым затягиванием, очевидно, не счел.

Судья осталась непреклонной: по ее мнению, адвокатам надлежало задавать вопросы их подзащитным немедленно.

"Мы, адвокаты, не можем задавать сегодня вопросы", - еще раз обозначила позицию защиты Ксения Костромина.

"Вины не признаю, от дачи показаний отказываюсь", - в итоге вынужденно заявил на это Андрей Ерофеев.

"Вины не признаю, обвинение непонятно…" - вторил ему Юрий Самодуров. "На вопросы стороны обвинения я отвечать не буду, потому что материалы обвинения я считаю необъективными, надуманными, сфабрикованными. Меня очень задело, что сторона обвинения использовала показания членов "Народного собора", Олега Кассина. Мне кажется, это очень цинично и несимпатично".

Тогда Светлана Александрова огласила показания обоих на предварительном следствии. В том числе те, которые Андрей Ерофеев давал в качестве свидетеля, до предъявления ему обвинения.

"Оглашение показаний, данных в качестве свидетеля, не предусмотрено УПК", - выразила протест Анна Ставицкая.

"Часть процесса вообще отменили. Я прошу эту часть процесса нам обеспечить", - возмущался Андрей Ерофеев.

"Для меня допрос адвокатами очень важен", - говорил, в свою очередь, Юрий Самодуров.

"Прокурор, вопросы!" - не реагировала на эти доводы и проводила свою линию судья.

Ситуация предельно накалилась, и в результате защита заявила отвод председательствующей, которая, по ее мнению, "продемонстрировала свою небеспристрастность и заинтересованность в обвинительном исходе дела".

Светлана Александрова, едва дослушав аргументы участников процесса, вскочила с места и быстро скрылась в совещательной комнате. Появившись оттуда минут через пятнадцать, судья постановила: в отводе отказать по причине его безосновательности.

В итоге отвечать на вопросы Александра Никифорова все-таки согласился Андрей Ерофеев.

"Я за свою деятельность сделал более 60 выставок, первые - еще при советской власти, и именно там я столкнулся с проблемой настоящей цензуры", - рассказывал он. По словам искусствоведа, после 1991 года цензура исчезла и вновь появилась уже в 2000-х. Но это была иная - внутримузейная, "бытовая", неофициальная - цензура, произвольно насаждаемая директорами выставочных площадок по личным соображениям, без законных на то оснований.

"Есть и гражданский аспект этой проблемы, связанный с тем, что мы имеем дело с цензурой в государстве, продекларировавшем отказ от цензуры", - развивал свою мысль Андрей Ерофеев.

Исследованию именно этого феномена и была посвящена выставка.

Однако уже в ходе проведения выставки "Запретное искусство-2006" ее устроители столкнулись с новым для себя видом цензуры. Эта цензура осуществляется, как выразился Андрей Ерофеев, "самостийными организациями, которые взяли на себя миссию" мерила нравственности. Так, по сведениям подсудимого, радикальная православная организация "Народный собор" направила в правоохранительные органы 14 обращений - против галереи "Винзавод", галереи Марата Гельмана, скульптора Зураба Церетели и других известных деятелей искусства и учреждений культуры. И более того, Андрей Ерофеев, как он сообщил, получал от этих организаций угрозы - впрочем, как и Юрий Самодуров. Подсудимый выразил мнение, что цель этих групп граждан - загнать современное искусство в подполье. "У них написана программа консервативного развития нашей страны, где нет современного искусства", - заявил Андрей Ерофеев.

Следующее судебное заседание по делу о выставке "Запретное искусство-2006" состоится 28 мая. Начало в 12 часов. Ожидается, что Юрия Самодурова и Андрея Ерофеева допросит суд.