Ограничение деятельности НКО

Павел Чиков, председатель Межрегиональной Ассоциации правозащитных организаций "АГОРА", кандидат юридических наук: "Немотивированное, непрозрачное, волюнтаристское и дискриминационное исключение организаций из списка льготного налогообложения явится безусловным ограничением их деятельности".

– Без объяснения причин и без обсуждения с основными игроками в российском гражданском секторе и окологосударственными структурами, специально созданными для влияния на государственную политику в отношении третьего сектора, премьер-министр принял решение, ограничивающее деятельность иностранных и международных неправительственных организаций на территории России.

(См. Постановление N 485 "О перечне международных организаций, получаемые налогоплательщиками гранты (безвозмездная помощь) которых не подлежат налогообложению и не учитываются в целях налогообложения в доходах российских организаций - получателей грантов" - прим. HRO.org)

Решение, безусловно, затрагивающее вопросы внешней политики России, в путинском стиле готовилось втайне, публично не обсуждалось, решалось узким кругом лиц, считающих себя вправе принимать государственные решения без оглядки на общественное мнение и без разумного и публичного объяснения своих действий.

Поскольку по Конституции правительство вправе лишь реализовывать внешнюю политику, а руководит ею президент, можно считать такое решение согласованным с Дмитрием Медведевым.

Очевидно, иностранным фондам предлагается торг, где, с одной стороны, на кону стоит право развивать свою работу в России, а с другой, - лояльность российскому правительству.

Можно предположить, что часть фондов примет решение из России уйти. Другая часть продолжит дрейфовать в сторону принятия навязываемых властями правил игры. Третьи включат дополнительные расходы в качестве издержек в грантовые суммы.

Так или иначе, те, кто хочет финансово поддерживать деятельность гражданских организаций в России найдет способ это сделать...

Своим решением Владимир Путин не запрещает деятельность этих организаций в России, а всего лишь, увеличивает их издержки.

В целом этот шаг, безусловно, направлен на:

1) дальнейшее повышение порога вхождения в рынок гражданской активности в России для новых игроков, желающих быть независимыми от российских властей (по нашим подсчетам, порог входа сегодня составляет не менее 2,5 миллионов рублей годового бюджета для неправительственной организации регионального уровня),

2) поддержку прогосударственного финансирования неправительственных организаций через Общественную палату, претендующую на роль монопольной госкорпорации по финансированию российского гражданского сектора (с годовым грантовым бюджетом 1,5 млрд рублей),

3) поддержку силовиков, питающихся иллюзиями про шпионаж с использованием НКО и ослабленных после избрания нового президента (участие в шпионаже ни одной из 89 "запрещенных" иностранных и международных организаций не было установлено и продемонстрировано российской общественности).

На фоне общемировой практики по налоговым льготам для НКО, Россия идет по пути Мьянмы, Туркменистана и Узбекистана, где деятельность международных неправительственных организаций запрещена.

Немотивированное, непрозрачное, волюнтаристское и дискриминационное исключение организаций из списка льготного налогообложения явится безусловным ограничением их деятельности.

Неправительственные организации, в том числе и иностранные, осуществляющие законную деятельность в России, реализуют тем самым свое право на свободу объединения, гарантированное им Всеобщей Декларацией прав человека, 60-летие которой мир отмечает в этом году, и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.

Конвенция предусматривает четкий перечень условий ограничения свободы объединения – ограничения должны быть основаны на законе, а не постановлении правительства, они должны быть необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или для защиты прав и свобод других лиц..

Если кто-то из фондов пойдет на принцип и захочет переложить эту ситуацию в юридическую плоскость, думаю, у него будет неплохая перспектива, хотя бы перед Европейским судом по правам человека.