Приговор по "Болотному делу" огласят 21 февраля (+ ВИДЕО)

Оглашение приговора восьми "болотным узникам" состоится 21 февраля в 12:00. Об этом судья Наталия Никишина сообщила на заседании после последнего слова обвиняемых.

Как сообщают "Грани", 5 февраля заседание началось с выступления адвокатов Дмитирия Динзе, Алексея Мирошниченко и Вячеслава Макарова. Сергей Кривов зачитал речь арестованного Сергея Мохнаткина, своего общественного защитника.

Первым из "болотных узников" с последним словом выступил Ярослав Белоусов. После него свои речи произнесли Степан Зимин, Андрей Барабанов, Алексей Полихович, Александра Духанина, Артем Савелов. Все они отрицали свою вину и просили суд вынести оправдательный приговор.

Последнее слово Кривова продолжалось более четырех часов. Он тщательно проанализировал все представленные обвинением и защитой доказательства. Кривов заявил, что невиновен, а "Болотное дело" было создано, чтобы скрыть срыв властями мирной акции. В заключение Кривов сказал, что не признает суд. Федеральные судьи назначаются лично президентом и, значит, являются заинтересованной стороной конфликта, подчеркнул он.

В холле суда собрались более 150 человек. Там была организована трансляция. Многие остались на улице. На заседание пришла глава МХГ Людмила Алексеева, которую пустили в зал. Геннадию Гудкову, Сергею Пархоменко, Илье Яшину в зал заседаний пройти не удалось.

Собравшиеся перед зданием суда скандировали "Свободу!" и "Выпускай!". Два участника одиночных пикетов, Леонид Чашник и Петр Алферов, были задержаны полицией. Обоих отпустили несколько часов спустя, составив протоколы по статье 20.2 КоАП (нарушение правил пикетирования). Алферову и Чашнику грозит крупный штраф, суд назначен на 7 февраля.

Предыдущее заседание суда прошло 29 января. На нем выступали защитники подсудимых (Полные тексты речей защитников).

22 января обвинение потребовало приговорить: Александру Духанину (Наумову) и Кривова – к шести годам; Барабанова, Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Полиховича и Артема Савелова – к пяти с половиной годам; Ярослава Белоусова – к пяти годам общего режима.

Обвинение настаивало на вынесении подсудимым приговора по обеим вменяемым статьям УК – 212 (массовые беспорядки) и 318 (применение насилия к представителю власти). Такое требование мотивировалось тем, что каждая из этих статей по отдельности не охватывает "все деяния обвиняемых" (Полный текст выступления).

Прокуроры отметили наличие у Белоусова и Кривова несовершеннолетних детей, а также упомянули о состоянии здоровья нескольких подсудимых и их родственников. Несмотря на это они потребовали для всех фигурантов дела реальных сроков.

2 февраля в Москве состоялось шествие в поддержку "болотных узников" и всех политзаключенных. В нем приняли участие около 10 тысяч человек.

Александра Духанина, обвиняемая по "Болотному делу"

Сначала я думала, что все это дело – какая-то дикая ошибка и нелепость. Но теперь, послушав речи прокуроров и узнав те сроки, которые они нам всем просят, я поняла, что нам всем мстят. Мстят за то, что мы там были и видели, как как все было самом деле. Кто устроил давку, как избивали людей, неоправданную жестокость. Мстят за то, что мы не прогнулись перед ними и не покаялись в несуществующей вине. Ни на следствии, ни здесь, в суде. Еще мстят за то, что я не стала помогать им в их вранье и отказалась отвечать на их вопросы.

Наверное, это тяжкая вина, и она тянет на шесть лет колонии. Других-то достойных такого наказания не осталось, одни мы остались: настоящих преступников они боятся, чужих, кто им мешал, посадили, а своих не трогают. Вам, ваша честь, решать, как за счет наших судеб помочь им стать еще более счастливыми, получить новые должности, звездочки и награды.

Но все же – за что шесть лет? Какие такие не менее восьми прицельных бросков я совершила? Откуда они взялись? В кого именно целилась и попала? В восемь разных полицейских? Или восемь раз в тех двоих, которых мне приписали? Тогда сколько раз и в кого из них? Где ответы на все эти вопросы? Они же должны сначала все подробно описать и доказать, а потом уже сажать в тюрьму – все-таки шесть лет жизни, не развлечение же. А то получается даже не ложь, а лживая демагогия без фактов и игра человеческими жизнями. А если бы у них было не восемь видео, а 188, тогда они бы сказали, что и бросков было 188?

Есть два потерпевших от меня и моего так называемого насилия омоновца, вы их видели. По размерам они примерно как двое-трое таких, как я, да еще и в броне. Один из них вообще ничего не почувствовал, второй вреда от меня не получил и не имеет претензий. Это что, и есть мои массовые беспорядки и насилие, за которые мне сидеть шесть лет?

Да, еще про квас забыла – бутылка одна, наверное, лет на пять тянет, а восемь прицельных бросков – на оставшийся год. Ну пусть тогда так и скажут, я хоть буду знать цену кваса. А еще пусть скажут: где начинаются и кончаются мои массовые беспорядки и где начинается насилие в отношении представителей власти? И чем одно отличается от другого? Я так ничего и не поняла: какие поджоги? Погромы? Уничтожение имущества? И где там я? Что я громила? Что поджигала? Что уничтожала? С кем в сговор вступала? Чем это все доказано? Короче, четыре года по 212-й статье – это просто за то, что я там была? Присутствие на изначально мирном митинге – это и есть мои массовые беспорядки, в которых я участвовала? Другого-то нет ничего!

Посмотрите на этих людей. Они не убийцы, не воры, не мошенники. Сажать нас всех на некий срок в тюрьму будет не то что несправедливо – это будет подло.

Мне многие предлагали покаяться, извиниться, сказать то, чего хотели следователи, но знаете, я не считаю нужным каяться и уж тем более извиняться перед этими людьми. У нас в стране так принято, что эти люди абсолютно неприкасаемые, в то время как известно много случаев с их стороны крышевания наркобизнеса, проституции, изнасилований. На днях, кстати, такое и произошло в Липецкой области.

Фабула обвинений, которые нам всем вменяются, не просто смешна – она абсурдна и основывается лишь на показаниях омоновцев. И что получается – если у человека погоны есть, он априори честен и свят?

Ваша честь, вы за восемь месяцев процесса получили от стороны защиты такие доказательства в пользу невиновности всех нас, что если вы всех сошлете в лагерь, вы искалечите жизни и судьбы ни за что!

Неужели власть настолько сильно стремится показушно нас наказать, что готова пойти на такое? Отпускать с условным сроком чинушу, насильника или полицейского за (неразборчиво) – это нормально: ведь они неприкасаемые, свои. А мы посидим – в конце концов, кто мы такие, даже не богачи. Но я почему-то уверена, что я даже в тюрьме буду свободнее, чем многие из них, потому что моя совесть будет чиста, а те, кто останется на свободе, продолжая свою так называемую охрану порядка и свободы, будут жить в вечной клетке со своими пособниками.

Я умею признавать свои ошибки, и если бы мне правдой и фактами рассказали и доказали, что я сделала что-то незаконное, я бы это признала. Но никто так ничего и не объяснил: одно сплошное вранье и грубая сила. Силой можно душить, тащить... (неразборчиво) – и все это со мной уже делали. Но силой и враньем нельзя ничего доказать. Вот и никакую мою вину никто не доказал. И я уверена в своей правоте и невиновности.

Закончить я хочу цитатой из сказки Джанни Родари "Чиполлино".

– Бедный ты мой отец! Тебя засадили в каталажку, как преступника, вместе с ворами и бандитами.

– Что ты, что ты, сынок, – ласково перебил его отец. – Да ведь в тюрьме полным-полно честных людей!

– А за что же они сидят? Что плохого они сделали?

– Ровно ничего, сынок. Вот за это-то их и засадили. Принцу Лимону порядочные люди не по нутру.

– Значит, попасть в тюрьму – это большая честь? – спросил он.

– Выходит что так. Тюрьмы построены для тех, кто ворует и убивает, но у принца Лимона все наоборот, воры и убийцы у него во дворце, а в тюрьме сидят честные граждане.