Правозащитники VS политики. Репортаж HRO.org о дискуссии (+ ФОТО)

Федеральный закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента", продолжает вызывать критику правозащитников.

 

В очередной раз она прозвучала в рамках дискуссии "Правозащита и политика – две вещи несовместные?", состоявшейся 15 февраля 2013 года в Музее и общественном центре имени Андрея Сахарова в Москве. Мероприятие было приурочено к 90-летию со дня рождения диссидента, публициста, правозащитницы Елены Георгиевны Боннэр.

 


Закон об "иностранных агентах" не дает четкого определения, что такое "политическая деятельность". Более того, нет единой точки зрения на взаимодействие правозащитников с властью и на участие их в политике не только в обществе в целом, но даже в правозащитной среде. Между тем, с принятием закона стало очевидным намерение российских чиновников попытаться маркировать правозащитную деятельность как политическую.

В дискуссии приняли участие директор Института прав человека Валентин Гефтер, консультант Фонда Ч. С. Мотта в России Вячеслав Бахмин, председатель Правления Сахаровского Центра Сергей Ковалев, руководитель отдела социокультурных исследований "Левада-центра"Алексей Левинсон, эксперт Пермской гражданской палаты Игорь Аверкиев и председатель Правозащитного центра "Мемориал" Александр Черкасов.

Как заметил Валентин Гефтер, необходимо разобраться с терминами.

Если обратиться к английскому языку, то в нем существуют два разных понятия policy и politics. То есть, стратегия целенаправленных действий в какой-либо общественной сфере и собственно политическая деятельность как борьба за власть. Первый из перечисленных видов деятельности правозащитник назвал "гражданской политикой", а второй – "политической политикой".

"С моей точки зрения, правозащита, например наблюдение за выборами, как минимум не должна смешиваться с политической политикой", – считает он.

Александр Черкасов тоже отметил проблему с терминологией:

Слово "правозащитник" пытаются трактовать как существительное, а оно прилагательное. Оно прилагается к какой-то конкретной деятельности. Можно быть, как Сергей Адамович Ковалев, когда он редактировал "Хронику текущих событий", журналистом-правозащитником. Можно быть чиновником-правозащитником, как Сергей Адамович, когда он был депутатом Госдумы. Продвигать законопроекты, направленные на защиту прав граждан. Можно быть юристом-правозащитником.

На самом деле, со словом политика у нас тоже не все ясно".

"Мой тезис состоит в том, что политика и правозащита – это разные и во многом противоположные, совершенно несовместные вещи", – сказал Вячеслав Бахмин.

По его мнению, для политики и правозащиты нужны очень разные человеческие качества:

"Главное для правозащитника – это ценность и права каждого отдельного человека. Он требует открытости, полагает, что государство должно контролироваться обществом. Если говорить о международном аспекте, то люди и государства, с точки зрения правозащитника, вправе вмешиваться во внутренние дела другого государства, если там идет массовое нарушение прав человека.

Для политика же приоритет – не человек, а коллектив, массы. Ценности и безопасность государства для него важнее ценностей отдельного человека, политическая целесообразность важнее формальных законов и правовых норм. Для политической кухни характерна закрытость. Власти готовы критиковать нарушения прав человека в других странах, но вмешательство в эти вопросы в своей стране не приемлют.

Я не хочу сказать, что это очень плохо. Это просто другая профессия".

Критически на выступление Вячеслава Бахмина отреагировал Сергей Ковалев:

"Слава очень хорошо описал политическую политику и, по-моему вырыл, ей могилу. Я согласен со всем, что он сказал, кроме одного: что это естественная вещь".

Сергей Ковалев также отметил, что правозащитники "не участвуют в борьбе за власть, но занимаются гораздо более важной вещью": вопросом о том, "как должна быть устроена международная политическая парадигма". То есть, являются ли провозглашаемые политиками универсальные ценности, ценности прав человека значимыми или это лишь лицемерный инструмент в руках "реальных политиков".

В свою очередь, Алексей Левинсон, опираясь на результаты социологических опросов "Левада-центра", рассказал о восприятии обществом правозащитников и политиков. Согласно этим данным, властям "скомпрометировать правозащиту и правозащитников в значительной степени удалось". Вместе с тем "политика и политики скомпрометированы на сто процентов. Людей, готовых верить в то, что бывают честные политики, практически нет".

Игорь Аверкиев в своем выступлении вернулся к закону об "иностранных агентах". Юристы должны выработать четкие формулировки, аргументы, с помощью которых доказать, что правозащита не является политической деятельностью, в частности, полагает эксперт.

Вместе с тем, считает Игорь Аверкиев, государство, которое не признает права человека, неизбежно будет воспринимать правозащитную деятельность как направленную "против данного режима".