Интервью HRO.org. Валентин Данилов: "У меня есть и патенты, и новые идеи"

• Read this article in English

24 ноября 2012 года из красноярской колонии условно-досрочно освободился кандидат физико-математических наук, бывший директор Теплоцентра Красноярского технического университета Валентин Владимирович Данилов. В 2004 году он был осужден по ложному обвинению в передаче Китаю материалов, содержащих государственную тайну (ст. 275 УК РФ – "государственная измена").

Уголовное дело против ученого было возбуждено в мае 2000 года управлением ФСБ по Красноярскому краю. Физика также обвинили в мошенничестве со средствами, выделенными на научные изыскания. В феврале 2001 года он был арестован.

В декабре 2003 года коллегия присяжных Данилова оправдала, но Верховный суд РФ это решение отменил. Ученый вновь был взят под стражу 10 ноября 2004 года. Через две недели коллегия присяжных в другом составе приговорила физика к 14 годам лишения свободы. Позднее этот срок сократили на год.

Российские правозащитники считали Валентина Данилова политическим заключенным и призывали президента РФ помиловать его.

Сегодня мы публикуем интервью, которое Валентин Владимирович дал корреспонденту портала HRO.org Вере Васильевой.

– Как встретила Вас свобода, как прошел Ваш первый день после выхода из колонии?

– Со времени, когда судья Евгений Юрьевич Репин вынес постановление об изменении вида наказания с лишения свободы в колонии строгого режима на условное под надзором по месту жительства, прошло 10 суток, а сам выход за пределы колонии ИК-17 был стремительным. В 6:30 утра мне выдали на КПП паспорт, матпомощь в размере 850 рублей и деньги на проезд до Новосибирска – 869 рублей. Последнюю ночь я почти не спал, проговорили с сокамерником.

К дочери доехал на такси, что обошлось мне в 800 рублей, что почти совпало с размером матпомощи, установленной Госдумой для освобождающихся арестантов. Поскольку я очень многим обязан всем, кто поддерживал меня в заключении, я согласился на проведение пресс-конференции для СМИ, которая состоялась в Пресс-Центре "СибНовостей" около 10 часов утра. Потом было много звонков с поздравлениями, интервью для REN-TV (Марианны Максимовской) и общение с моими близкими (внучкой, дочкой, зятем). Назавтра съездил на кладбище, где покоятся мои родственники и коллеги, умершие за время моего заключения. В 22:30 выехал на поезде в Новосибирск.

– Изменилась ли российская действительность за годы Вашего заключения? Если да, то какие перемены в стране Вам больше других бросились в глаза?

– Я был взят под стражу во второй раз 10 ноября 2004 года, таким образом, я вышел на свободу через 8 лет и 14 дней после ареста. В первую очередь меня интересовали изменения не в зданиях и сооружениях, а в людях. Практически через пару дней я убедился, что вернулся в другую страну, известную и неизвестную мне. Люди стали очень свободными и внутренне раскованными. Это просто фантастика! За такой малый срок и такие изменения. Страной с такими людьми можно гордиться.

– Находясь в заключении, Вы вели блог на сайте Радио Свобода, где много внимания уделяли проблемам Уголовно-исполнительной системы (УИС), излагали свои предложения по ее реформированию. Направляли ли Вы их непосредственно представителям ФСИН? Если да, то была ли какая-либо реакция с их стороны?

– Публикации в блоге имели своей целью доведение некоторых идей до сведения всех, кому это может быть интересно. По развитию УИС это адресовалось Региональной общественной наблюдательной комиссии (ОНК) по соблюдению прав и свобод арестантов в местах лишения свободы в Красноярском крае.

– Как реагировала на Ваши идеи и публикации администрация колонии? Будете ли Вы продолжать работу в этом направлении?

– Администрации колоний, где я находился в разное время, выполняли в соответствии с законом свои основные обязанности – цензура почтовых отправлений как от меня, так и ко мне, поэтому реакции не было никакой. Работу, конечно же, буду продолжать, благо, что общаться с ОНК будет гораздо проще.

– Какие темы, кроме реформирования УИС, Вас интересовали? Была ли у Вас возможность следить за научной жизнью, писать самому?

– Тем было достаточно много, и с ними можно ознакомиться, кому будет интересно, в моем блоге на сайте Радио Свободы. Следить за научной жизнью и писать самому возможности практически не было. По профессии я – экспериментатор, сами понимаете, без оборудования и лаборатории опыты ставить невозможно.

– Что самое трудное было в заключении?

– Недостаток общения с интересными людьми близкого по интересам круга людей.

– Что помогало держаться?

– Поддержка близких и сочувствующих мне людей. Особенно значима была поддержка и моральная и материальная от политической партии "Союз правых сил", трудно переоценить поддержку в течение семи лет от Валентины Фридман. Ну а правозащитные организации – Московская Хельсинкская Группа (Людмила Михайловна Алексеева), Комитет защиты ученых (Юрий Алексеевич Рыжов, Эрнст Исаакович Черный), ПЕН -клуб, Committee on International Freedom of Scientists of the American Physical Society – никогда не оставляли без внимания мое уголовное дело и неоднократно ходатайствовали о его пересмотре. Огромное всем спасибо.

– В своем письме ко мне из мест заключения Вы написали: "Я думаю, что мое дело ошибочное". Не могли бы Вы уточнить, чем все-таки было Ваше дело, по Вашему мнению: судебной ошибкой, умышленной фальсификацией органами следствия с последующим вынесением заведомо неправосудного судебного решения?

– Судебное разбирательство по моему уголовному делу еще не закончено. Из Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) моим адвокатам поступило сообщение в начале года, что в 2012 году решение по жалобе будет принято. Сейчас на дворе декабрь, ждать осталось совсем немного. В целом, о деле имеет смысл говорить по окончании судебного разбирательства, я так думаю.

– Осведомлены ли Вы об уголовных преследованиях других ученых, обвиненных по статье 275 УК РФ – в частности, Игоря Решетина и других сотрудников "ЦНИИМАШ-Экспорт", Игоря Сутягина, Евгения Афанасьева и Святослава Бобышева? Если да, то как Вы их оцениваете?

– То, что публиковалось в СМИ по этим делам, мне известно. Вы забыли еще несколько резонансных, так скажем, уголовных дел, где фигурантами были ученые. Уголовные дела Валентина Моисеева и Анатолия Бабкина. С этими учеными я лично знаком и по тем фактам и документам, что они мне представляли, с решениями судов трудно согласиться. Я не оцениваю работу следствия по той простой причине, что всю полноту ответственности за судебные решения персонально несет судья, постановивший приговор (обвинительный или оправдательный). Недаром ведь следственные действия называются предварительными, а главным является именно судебное следствие. Все факты и доказательства, полученные в ходе предварительного следствия, подлежат проверке в судебном следствии, и ничто не может иметь заранее установленной силы.

То, что в отношении Валентина Моисеева имело место нарушение права человека на справедливый суд (ст. 6 Европейской Конвенции по правам человека и основных свобод), подтвердил своим решением и ЕСПЧ. В 2011 году ЕСПЧ признал обоснованной жалобу Игоря Сутягина также по поводу права на справедливое судебное разбирательство.

Поскольку судебные заседания по перечисленным в Вашем вопросе уголовным делам были закрытыми, детали уголовных дел мне неизвестны, но и без этого можно с уверенностью сказать, что вынесенные судьями приговоры чересчур суровы, прямо какие-то кровожадные. У меня есть неустранимые сомнения в правильности уголовно-правовой квалификации инкриминируемых деяний со стороны судей. Ст. 275 УК РФ кардинально и принципиально отличается от ст. 64 ("измена Родине") УК РСФСР. Складывается впечатление, что судьи не заметили этих отличий и квалифицировали деяния по советскому УК.

– Каковы Ваши дальнейшие планы, чем Вы собираетесь заниматься?

– В ближайших планах восстановление здоровья, явно не укрепившегося во время пребывания в исправительных колониях. Кстати, министерство, управляющее всеми колониями, называется Федеральная служба исполнения наказаний РФ, а колонии почему-то называются исправительными. Скорее всего это дань истории, когда они назывались исправительно-трудовыми колониями. Согласно концепции развития пенитенциарной системы РФ, скоро все колонии поменяют свои названия на тюрьмы, что более точно будет соответствовать виду их деятельности.

Далее надеюсь заняться чем-нибудь полезным и интересным в области экологичной ("зелёной") энергетики, в первую очередь, отопления сибирских городов. В этой области у меня есть и патенты, и новые идеи.