Почему в России нет независимого правосудия? Круглый стол в "Мемориале"

В офисе общества "Мемориал" в Москве состоялся круглый стол на тему: "Независимый суд или "басманное" правосудие? Перспективы формирования правового государства в России". Мероприятие проводилось в рамках проекта "Демократия в России" аналитического центра Юрия Левады и Международного общества "Мемориал".

Обсуждались вопросы: "Что на практике означает понятие "независимый суд?", "Существует ли в России общественный запрос на такой суд и какие группы могли бы его артикулировать?", "С какими основными проблемами сталкиваются российские граждане в судах?", "Какие формы общественного контроля над судебной властью существуют?" и другие.

В качестве экспертов на круглом столе выступили юрист, судья Конституционного суда РФ в отставке, профессор Тамара Морщакова и социолог, директор "Левада-центра" Лев Гудков. Роль ведущей встречи исполняла Наталья Зоркая - социолог, ведущий научный сотрудник "Левада-центра", координатор проекта по программе "Поддержка судебной реформы".

Тамара Морщакова, Наталья Зоркая, Лев Гудков. Фото Веры Васильевой, HRO.org  Леонид Никитинский, Тамара Морщакова. Фото Веры Васильевой, HRO.org  Тамара Морщакова. Фото Веры Васильевой, HRO.org  Фото Веры Васильевой, HRO.org  Фото Веры Васильевой, HRO.org Владимир Римский, Лев Гудков. Фото Веры Васильевой, HRO.org

Тамара Морщакова, рассказавшая об истории становления современной российской судебной системы и ее сегодняшних самых болезненных проблемах, поставила вопрос: "Какой основной, в глазах общества, признак должен свидетельствовать о том, что в стране существует независимое правосудие?"

По мнению экс-судьи, этот признак - предсказуемость судебных решений. Точнее - предсказуемость правового разрешения конфликта в суде:

"Суд используется для того, чтобы защищать права и свободы любого человека во всех сферах жизни. То, что делает суд, должно быть адресовано не власти, а обществу - в соответствии с тем, как в российских и международных нормах зафиксировано право каждого на суд, на справедливое правосудие. Это право принадлежит каждому, более того, это право нельзя ограничить ни при каких условиях. Ограничение права человека защищать себя в суде не может быть оправдано ничем. Оно, с точки зрения Конституции РФ, является абсолютным.

Человек идет в суд для того, чтобы защитить там свои права. Мы все исходим из того, что можем предполагать такую ситуацию: раз я прав, раз у меня есть определенные основания действовать так или иначе, то я могу ожидать справедливого решения.

Никто никогда не пошел бы защищать себя в суде, если б, исходя из осознания правовых основ своих действий, не мог бы предположить, что решение будет защищать именно право.

Поэтому я предлагаю такой признак, как лакмусовую бумажку, для ответа на вопрос о том, есть ли у нас независимое правосудие или нет. Если мы можем сказать, что решения суда в государстве предсказуемы, тогда мы можем предполагать, что оно есть. Если мы не можем сказать, что решения суда предсказуемы, то его нет, и нам незачем туда идти. Ведь вряд ли можно считать, что большинство обращающихся в суд преследуют цель с помощью суда оправдать свои незаконные действия.

И вот, исходя именно из этого тезиса, из того, что предсказуемых решений суда мы уже почти не ожидаем, я утверждаю, что независимого правосудия в стране нет. Значит, суд не занимает того места, которое ему предназначено, и не исполняет той роли, которую он должен исполнять".

"Само выражение "независимый суд" - это колоссальный парадокс, потому что зависимый суд - это не суд", - подчеркнула Тамара Морщакова.

Кроме того, эксперт напомнила об истории проведения в России судебной реформы и разъяснила, почему и от кого российские судьи зависимы.

Судебная реформа в России началась в 1991-1992 годах. Законодательно были закреплены положения о независимости, несменяемости и неприкосновенности судей. При этом из закона убрали административную и дисциплинарную ответственность судей.

"Когда они это получили, они решили, что это всерьез. И это дало на первом этапе очень большие результаты", - сказала Тамара Морщакова.

Однако примерно с 2000 года, по оценке эксперта, начался откат назад:

"Первый шаг, который показал судам, что они напрасно надеются на большую независимость, был очень простой. Положение о том, что судьи назначаются пожизненно, вдруг перестало иметь тот смысл, который в него вложен. Был введен пункт о том, что первый раз судья назначается на должность на три года. Через три года его можно убрать из судейского корпуса".

При этом, как отметила Тамара Морщакова, "законодатель был прозорлив" - он никого не обязал обосновывать прекращение полномочий судьи. "И обосновываться это стало очень просто: судья переставал быть судьей в связи с истечением трехлетнего срока его полномочий".

"На фоне общего принципа несменяемости судей такие детали меняют сущность институтов и принципов до наоборот. Если каждый, приобретший судейскую должность, через три года должен предстать перед каким-то органом, который будет решать, лишить ли судью полномочий, то что нужно сделать судье, чтобы остаться? Понятно, эти три года нужно закалять себя послушанием", - считает эксперт.

Также была введена дисциплинарная и административная ответственность судей.

Органы судейской корпорации, призванные защищать судей, стали рычагами воздействия на них:

"Сейчас данные органы стали орудием в руках председателей судов для решения любых вопросов по персоналиям судей. У этих органов председательские лица, лица председателей судов", - отметила Тамара Морщакова.

По ее словам, таких деталей, искажающих принципы независимости судебной власти, с 2000 года стало появляться много.

В свою очередь, Лев Гудков рассказал о результатах исследования того, как наши сограждане воспринимают суд.

По данным "Левада-центра", в российском обществе есть слой, требующий нового, независимого, суда. Это, прежде всего, молодые образованные люди, наиболее активная часть населения, занятая в бизнесе.

Однако подавляющее большинство, 70 процентов, активно не хочет идти в суд, воспринимает его как часть репрессивной государственной системы.

"Мы имеем общество, в котором правовой культуры в современном смысле практически не было. Общество, которое вышло из репрессивного государства", - также отметил эксперт.

Как показало исследование "Левада-центра", чаще всего наши сограждане обращаются в суды по "семейным" вопросам: развод, наследование имущества, а также за разрешением трудовых споров.

В тех же случаях, "когда противной стороной является государство, большинство априорно считает, что дело абсолютно проигрышно и ввязываться не надо или же следует искать обходные пути".

Главным же дефектом суда респонденты назвали его зависимость, прежде всего от исполнительной власти и от богатых людей.

Кроме Тамары Морщаковой и Льва Гудкова, в дискуссии также приняли участие Леонид Никитинский - юрист, журналист, обозреватель "Новой газеты", основатель и экс-президент Гильдии судебных репортеров, учредитель "Центра правовых программ Леонида Никитинского" и Владимир Римский - социолог, заведующий отделом социологии фонда "ИНДЕМ".