Большая наука и судебный произвол (ВИДЕО)

Владимир Кара-Мурза: Сегодня Московский городской суд в очередной раз отклонил апелляцию на продление ареста физика Сергея Калякина. Сергей Георгиевич – один из ведущих российских атомщиков и специалистов в области ядерной безопасности, в прошлом замдиректора по науке Физико-энергетического института имени Лейпунского в Обнинске Калужской области. И вот уже около года он находится под следствием, в заключении, за решеткой якобы за мошенничество, совершенное организованной группой. Ему грозит до 10 лет колонии.

А неприятности физика с мировым именем Сергея Калякина, имеющего, кстати, высший доступ секретности, начались с попыток приватизации здания и коммерческих сделок вокруг здания этого института, интересы которого он имел неосторожность отстаивать. Он перешел дорогу неким структурам, которые вознамерились взять на себя управление частью активов и требовали выплачивать им выкуп в 3 процента от оборота института. Калякин выступил категорически против. И был арестован.

Недавно группа защитников Сергея Калякина адресовала президенту России Владимиру Путину письмо в его защиту. А сегодня Лев Александрович Пономарев, глава организации "За права человека", привез поручительство, но из-за опоздания в полторы минуты судья не сочла возможным его принять.

Большая наука и судебный произвол – такова тема нашей сегодняшней беседы. У нас в гостях – писатель Вера Васильева и наш научный обозреватель Сергей Добрынин. И у нас на прямой связи будет один из поручителей и защитников Сергея Калякина – академик Юрий Рыжов.

Сергей, напоминает ли вам это дело череду в прошлом "шпионских дел", которые, очевидно, исчерпали себя, и теперь их переквалифицировали по другой статье?

Сергей Добрынин: Кроме того, что фигурантом стал ученый с мировым именем и один из ведущих специалистов в этой области мировой науки, больше прямых ассоциаций у меня нет. Потому что здесь идет речь об экономическом деле, об экономическом споре. Его обвиняют в мошенничестве. И никакой шпионской подоплеки здесь нет.

Владимир Кара-Мурза: Но кто-то хочет звездочек на погоны, я имею в виду. Видно, что дело дутое, что просто хотят оглушить им российское общество.

Сергей Добрынин: Я думаю, что инициаторами в данном случае являются не те, кто мог хотеть звездочек, а те, кто имеет финансовый интерес внутри компании "Росатом". Скорее, с этим связано дело. И инициаторами являются люди оттуда. Хотя это, конечно, мое оценочное суждение.

Владимир Кара-Мурза: Мы напомним, что суда еще не было, поэтому все, что мы сегодня будем говорить, – это наши, естественно, во многом профессиональные, основанные на документах суждения.

Вера, с чем вы связываете неприятности физика с мировым именем Калякина?

Вера Васильева: Я думаю, что Сергей Калякин не захотел вписываться в предлагаемую схему. Как известно, в российской науке произошли преобразования. Как в Академии наук была создана ФАНО, точно так же в "Росатоме" была создана управляющая компания "Наука и инновации", которую возглавляет Вячеслав Першуков. И видимо, Сергей Калякин не захотел работать по такой схеме, не захотел, возможно, согласовывать какие-то проекты и договоры, которые бы реализовывал институт. Возник конфликт. Я связываю с этим. Хотя, конечно, это опять-таки мое умозаключение, потому что мы еще даже не видели пока обвинительного заключения. Обвинительное заключение появилось относительно недавно. И мы можем судить только по тем заседаниям судебным о продлении ареста, которые прошли, и по тому, что там оглашали стороны.

Владимир Кара-Мурза: Алексей Симонов, председатель Фонда защиты гласности, глубоко возмущен происходящим.

Алексей Симонов: Я, откровенно говоря, не могу понять наши правоохранительные органы, которые решили все-таки, видимо, сделать "полную дурочку" из наших научных учреждений. Я уже, по-моему, десяток лет состою в Комитете защиты прав ученых, и в ужасе от того, какие претензии предъявляют к ученым и насколько бездоказательны, несерьезны и непрофессиональны эти претензии. Когда абсолютное большинство работающих в этой сфере специалистов утверждают, что ничего подобного тому, в чем обвиняют этих людей, они не совершали, что ничего похожего в их поведении на измену родине или попытку приторговывать российскими государственными секретами в их деятельности не было, не подозревалось и не состоялось, тем не менее, эти люди получают большие сроки. Последние были – Бобышев и... О, Господи! У меня в голове уже не укладываются эти фамилии, потому что невозможно даже это все запомнить. Потому что это становится абсолютной, я бы сказал, "выставкой идиотизма".

Владимир Кара-Мурза: С нами на прямую связь вышел академик Юрий Рыжов.

Юрий Алексеевич, что заставляет вас полагать, что дело физика Калякина полностью сфабриковано?

Юрий Рыжов: То, что оно сфабриковано, это очевидно абсолютно, как и большинство других дел, о которых Алексей Кириллович сейчас упоминал. Но Алексей Кириллович сказал, что он удивлен этим. А меня это не удивляет. Когда страна вступает в кризис, в ней творится Бог знает что. Мы сегодня вступили в очередную Смуту, которая называется "системный кризис управления государством". И всегда в такие периоды, а таких периодов до этого уже было два, – 1917 год и путч августа 1991-го, – это агония системы, после чего она рушится. Мы сейчас стоим на границе очередного обвала. И этот обвал характеризуется многими факторами. То, о чем мы сегодня говорим, – это один из типичных факторов, подтверждающих кризисную ситуацию в государстве Россия. Но полно и еще более значимых факторов финансово-экономического краха страны и многие другие элементы этого.

Мне очень понравилась недавняя статья в "Новой газете", связанная с анализом кризисов. Там очень мягко автор (очень интересный человек) сравнивает наши последние системные кризисы (или Смуты) в течение последних 100 лет – это 1917 год, август 1991-го. И то, что мы сегодня там, это очевидный факт.

И то, о чем мы сегодня говорим, – это только один из подтверждающих элементов.

Второе – это разрушительное влияние власти сегодняшней на науку и на Академию наук, сколько бы ни было к ней претензий серьезных, но она хотела и должна была реформироваться. И нынешний президент Фортов готов был к этому, и даже составил очень трезвый план, что нужно делать. Но потом взяли и, как говорится, "секир-башка" устроили академии.

И то, о чем сегодня сказала Вера Васильева, это очень важная вещь. То, что сделали с академией, назначив над ней какой-то орган, который будет управлять теперь учеными и тематикой их работы, это было сделано сверху, решением власти. А вот то, против чего возразил Калякин, это было сделано на административном уровне "Росатома". Причем даже не главой "Росатома" (к которому мы тоже обращались, правда, ответа пока не получили), а абсолютно каким-то "вторым сортом" чиновников, которые хотели поставить над Физико-энергетическим институтом и его многочисленным коллективом специалистов контроль над течением финансовых средств. Поэтому мы всегда боимся, когда такой контроль появляется. Это значит, что, скорее всего, это контроль над финансовыми потоками, которые могут пойти куда угодно, только не на дело, а скорее всего, в карман некоторым сомнительным личностям.

И то, что он содержится до сих пор в СИЗО по экономическим статьям, – это является очередным прямым нарушением закона. Потому что по этим статьям не предусмотрено уже давно заключение под стражу. Так что беспредел – это следствие агонии системы. Вот и все.

Владимир Кара-Мурза: Сергей, считаете ли вы весь этот конфликт проявлением кризисного состояния отечественной науки, в которое ее отчасти ввели лихорадочные реформы?

Сергей Добрынин: Я думаю, что это отражение кризиса в системе управления, в культуре управления. Мне кажется, что практически любой человек, который является материально ответственным лицом, будь он ученым или не ученым, но который работает в крупной государственной корпорации, он либо принимает некие правила игры, либо он попадает в ситуации, что его всегда при желании можно будет обвинить и даже завести на него уголовное дело. И это довольно трагическая ситуация. Потому что если речь идет об атомной отрасли, о которой мы сейчас говорим, понятно, что это система, которая существует в той отрасли, от которой зависит безопасность ядерных объектов, обороноспособность страны, о которой так любят говорить. И это очень опасная история, в которой мы совершенно не хотим разбираться.

И история Сергея Калякина, в общем-то, является поводом поговорить о том, что мы не знаем, что происходит в одной из самых опасных потенциально областей нашей жизни, и может произойти все что угодно. Он же является специалистом именно по ядерной безопасности. И насколько от него зависит ядерная безопасность нашей страны и других стран, для которых мы строим ядерные электростанции, – это очень большой вопрос. Безусловно, зависит.

Владимир Кара-Мурза: Вера, создала ли непродуманная реформа благоприятную атмосферу для подобных "темных" дел, которым пытался противостоять Сергей?

Вера Васильева: Я думаю, что да. К сожалению, у нас практически во всем получается, как говорил незабвенный Виктор Степанович Черномырдин, "хотели как лучше, получилось как всегда". И это, конечно, очень печально.

Владимир Кара-Мурза: Поэтому мы и взяли этот случай, как пример, как казус, что ли, прецедент. Могут ли эти случаи проявиться и возникнуть в других научных средах, где такой же конфликт интересов уже наметился?

Вера Васильева: Я думаю, что да. Ученый, который озабочен какими-то административными, бюрократическими ограничениями, который будет бояться столкнуться с аналогичными претензиями, не может свободно мыслить, не может развивать науку. Он будет думать, прежде всего, о бюрократии, о том, как бы не вступить куда-то неправильно.

Владимир Кара-Мурза: Правозащитник Эрнст Черный, координатор Общественного комитета защиты ученых, отмечает, что сегодняшнее рассмотрение уже в пятый раз завершилось отказом.

Эрнст Черный: Сегодня в пятый раз рассматривалось дело об изменении меры пресечения директору Института ядерных реакторов и теплофизики Физико-энергетического института "Росатома". Этот институт расположен в Обнинске. Это очень серьезная организация. А в момент, когда все это закрутилось, Калякин Сергей Георгиевич был исполняющим обязанности директора Физико-энергетического института. То есть структура такова, что Физико-энергетический институт состоит из ряда институтов профильных. В частности, он является одновременно директором Института ядерных реакторов и теплофизики.

Речь шла сегодня в пятый раз об изменении меры пресечения Калякину. Калякин является доктором наук, профессором, заслуженным деятелем науки, носителем разных премий, всяких наград в той области, в которой он работает. В общем, достаточно известный ученый для того, чтобы вообще о нем можно было разговаривать, как о фигуре, которая заслуживает серьезного разговора. Эти процессы происходят каждые два месяца. Арестован он был 29 ноября прошлого года. И за год с ним фактически было проведено всего два следственных действия. Последний раз мы слушали дело по изменению меры пресечения в октябре. И получили, как и на предыдущих, отказ.

Источники: ЖЖ Веры Васильевой,
                     Радио Свобода

Опубликовано 19.11.2014